№21. "Особисті спогади про Жанну д'Арк сьєра Луї де Конта, її пажа і секретаря" (Марк Твен)

Книга №21. "Особисті спогади про Жанну д'Арк сьєра Луї де Конта, її пажа і секретаря" 
                     "Personal Recollections of Joan of Arc, by the Sieur Louis de Conte" 

Автор: Марк Твен           

             Mark Twain

Країна: США

Жанр: історичний роман 

Дата публікації: 1896 р.

Загальна оцінка (від 1 до 10): 6

Варто, чи ні: мені не сподобалось 

Настрій книги: похмуре середньовіччя

Як потрапила в список: шукала роман про Жанну д'Арк

Марк Твен (відомий широкому загалу перш за все як автор безсмертних Тома Соєра та Гека Фіна) казав, що книга про Орлеанську Діву - вершина його творчості.. Але я ну ніяк не можу з цим погодитись.. Звісно, автором виконана клопітка робота, гідна достойного визнання і похвали. Проте.. Мені не сподобалось. Що саме не сподобалось? Манера і стиль написання. На початках взагалі складається враження, що читаєш дитячу, по доброму наївну, казочку. А потім протоколи з судового засідання.. Автор так захоплюється своєю героїнею, що описує її мало не святою, але ж немає на світі безгрішних.. Я очікувала чогось зовсім іншого. Мова книги, стиль, розлогі описи та деталі - все це не для мене. Якось і ні туди, і ні сюди: як історична довідка - занадто розлого та художньо, як історичний роман - жахливо непереконливо. Герої всі наче несправжні. І оці постійні спойлери мене страшенно дратували, так, наче автору не терпілося з самого початку розповісти про кінець.. Якось так. Можливо, занадто строго і несправедливо, проте чесно з моєї сторони..  

<<Попередня                                     50 книг у 2014 році                                      Наступна>>

Улюблені цитати:

• Чтобы правильно оценить знаменитую личность, надо подходить к ней с меркой не нашей эпохи, а той, когда она жила. Самые благородные личности былых веков в значительной степени блекнут, и ореол их тускнеет, если смотреть на них с точки зрения иных, позднейших времен; едва ли хоть один из людей, прославившихся четыре-пять столетий назад, мог бы выдержать проверку по всем пунктам, если бы мы стали судить о нём согласно сегодняшним нашим взглядам. Но Жанна д'Арк — личность исключительная. Ее смело можно мерить меркой любых времен. Согласно любому критерию и всем им взятым вместе, она остается безупречной, остается идеалом совершенства и вечно будет стоять на высоте, недосягаемой ни для кого из смертных.

• Можно смастерить человека без костей и даже красивого на вид, но, раз держаться ему не на чем, он будет валиться набок; так и с мнениями: для них тоже нужен костяк, — иначе говоря, факты. 

• Должно быть, так думали их отцы и так им внушили, — ведь почти все в этом мире мы получаем из вторых рук.

• Это, конечно, веские доказательства, и от них так просто не отмахнешься. Если что-нибудь повелось от века, оно постепенно становится все достовернее и в конце концов превращается в бесспорную истину, а уж бесспорная истина — это такая твердыня, которая стоит нерушимо.

• Сердца были наши; туда никто не мог вторгнуться и не мог нам ничего запретить.

• — Жестокое надо иметь сердце, чтобы жалеть человеческое дитя и не пожалеть дитя дьявола, ведь оно в тысячу раз больше нуждается в жалости!

• И вот я повел свою новую линию — откровенности (но при этом все-таки немного соврал, — ведь привычка есть привычка, и ее не выкинешь сразу за окошко; хорошо, если удается медленно согнать ее по ступенькам).

• Люди повсюду одинаковы: они поклоняются успеху и презирают неудачника. 

• — Мудрые люди начинают думать иначе, когда видят, что заблуждались. 

• — Когда сражается сам Господь, не все ли равно, какая рука держит меч — сильная или слабая? 

• Крысы опустошали наш дом, но святые люди не осведомлялись, крепки ли зубы и когти у кошки, — лишь бы кошка была богомольна; если она достаточно набожна и нравственна — отлично, тогда от нее не требуется никаких других качеств.

• Обыкновенный глаз видит внешнюю сторону вещей и по ней судит, а зоркий глаз смотрит глубже: он читает в сердцах и умеет видеть в человеке то, чего трудно ожидать по внешнему виду я чего не увидеть обычному глазу. Величайший военный гений, сказал он, потерпит крах, если не имеет зоркого глаза и не сумеет правильно выбрать подчиненных. 

• Если ты веришь, что ты храбрец, — ты уже храбрец; больше ведь ничего и не надо.

• Удивительно, как глубоко таятся в нас болезни и таланты. 

• Но замечено, что Бог в своем милосердии посыплет удачу тем, кто обижен умом, — словно в возмещение; более одаренным людям приходится трудами и талантами добиваться того, что глупцам достается случайно. Так сказал Ноэль, и мне это суждение кажется весьма разумным.

• Людей не поймешь. Приходится принимать их такими, каковы они есть.

• Когда народ полюбит нечто великое и благородное, он ищет ему воплощение, он хочет видеть его воочию. Вот, например, Свобода: народу мало смутной и отвлеченной идеи, — он создает прекрасную статую, и любимая идея становится для него видимой, он может любоваться ею, он может ей поклоняться. Вот как оно бывает. 

• На них — господень мундир, и если хотя бы один носит его по праву, лучше дать спастись всем остальным, чем пролить кровь одного невиновного. 

• Мы сошлись с врагом вплотную и дрались, как дикие звери, потому что англичане не сдавались; чтобы убедить англичанина сдаться, надо было его убить, да и то он еще сомневался. Так по крайней мере многие считали в те времена.

• Мало чести — сидеть верхом на солнце и знать, что это чистый случай, что тебя туда забросило из чужой катапульты. Я признаю только личные заслуги. А все прочее — вздор.

• Немало есть способов преуспеть в жизни, но любой из них только тогда чего-нибудь стоит, когда вы приложите труд.

• Когда-нибудь мы обнаружим, что мужики — тоже люди. Да, да — и во многом, очень многом похожие на нас. Я полагаю, что когда-нибудь и они это обнаружат, — а тогда что? Тогда, я думаю, они восстанут и потребуют, чтобы их считали за людей, и от этого произойдет великая смута.

• Есть слова, которые обжигают человека нестерпимым стыдом и так и остаются выжженными в его памяти. 

• — Заботиться о чистоте своей совести никогда не лишне.

• О, как мы были глупы! Но ведь мы были молоды, а молодость на все надеется и во все верит.